27 мая 2016 г.
Мне очень приятно выступать перед такой достойной аудиторией. И конечно достаточно ответственно, поскольку я давно не имел публичных выступлений на серьезные темы.
Хочу поблагодарить организаторов за эту возможность.
Я здесь выступаю больше как человек, которому интересно работать в этой прекрасной стране, где я узнал много нового, и в наименьшей степени как сотрудник ОБСЕ. Засим прошу именно так воспринимать мой скромный вклад в это интереснейшее мероприятие.
Не претендую научить Вас чему-то новому, уверен, мне самому можно много почерпнуть от Вас. Поэтому считайте нижесказанное как попытку обобщить некоторые идеи и выкладки, в том числе мои собственные, которые у меня сложились до приезда в Кыргызстан и напрямую к этой стране не относятся. Более того, эти тезисы достаточно универсальны и потому применимы практически к любой среде.
Мне непросто сформулировать тему выступления, она несколько эклектична.
Назовем условно ее «Возможности и предпосылки к положительным изменениям».
Здесь, я рассчитываю на вашу снисходительность в смысле того, что вы не будете меня истязать сложными вопросами, поскольку сразу признаюсь, ответы на многие из них я не знаю.
Чтобы выглядеть умнее, чем я есть на самом деле, начну с Декарта.
Декарт говорил: «Сомневающийся всегда мыслит». Поставив под сомнение достоверность всех наших представлений о мире, мы можем легко допустить, писал Декарт, «что нет ни Бога, ни неба, ни земли и что даже у нас самих нет тела. Но мы все-таки не можем предположить, что мы не существуем, в то время как сомневаемся в истинности всех этих вещей.«Я мыслю, следовательно, я существую».
Вероятность положительных изменений во многом зависит от того, насколько мы, как отдельные личности, группы людей, общество, институты способны постоянно и регулярно переосмысливать себя, подвергая критическому сомнению структуру наших убеждений и, стараться познать разнообразие нашей индивидуальностии окружающего мира и пытаться развивать это качество. Вместе с тем стараться увидеть в других, вне нашей группы, такие же индивидуальности в своем разнообразии. Приняв эту данность, мы можем эффективно и позитивно взаимодействовать с окружающими нас субъектами и развиваться.
У каждого из нас есть своя структура убеждений, которая формируется в нас через воспитание и образование.
[…Я имею в виду как формальное, т.е. школьное, университетское образование, так и неформальное – через медиа ресурсы, семинары и т.д. То же касается воспитания, которое люди получают не только в семье, но и во дворе, в социальных группах, группах по интересам и т.д.]Потенциал и восприимчивость к положительным изменениям во многом зависит от типа образования в широком смысле этого слова.
Жесткое, закрытое, узкое, подверженное стереотипам образование приводит к низкой вероятности положительных изменений. Объясняется это тем, что такие сообщества с таким типом образования связаны или ограничены своей кажущейся идентичностью, которая у них не вызывает никаких вопросов и сомнений, поскольку именно этим они обосновывают свое существование, его данность. Все, что находится вне группы, вне «своего», все, что незнакомо и инородно, несет в себе угрозу существованию и самости таких индивидов и сообществ. Отсюда неприятие, отчуждение, отрицание, а иногда и попытка уничтожить «не свое». Соответственно, таким группам трудно взаимодействовать с другими (не своими), что ограничивает их потенциал. Это касается и культуры, и бизнеса / экономики, политики и других областей.
В чем еще проявляются трудности в достижении положительных изменений для лиц и групп со стереотипным, некритическим, апологетическим мышлением – это то, что они свое самоутверждение, становление видят в отрицании иного. Поскольку все иные, все, кто вне группы, представляют собой угрозу, то подавление или уничтожение этой угрозы рассматривается как положительные действия, направленные на самосохранение посредством защиты от угрозы.
Лица и группы, получившие другой тип образования, чья сущность отрицает предубеждение и основывается на категориях свободомыслия и критического мышления, более склонны ставить под вопрос свое собственное мировосприятие и в процессе жизнедеятельности и взаимодействия с другими они могут регулярно критически переоценивать систему своих убеждений. Это очень болезненные и дискомфортные процессы.
Люди и группы, не готовые к критическому осмыслению,не будут вовлекаться в такие сложные процессы, которые могут привести к серьезным интеллектуальным и духовным коллизиям. Такие люди и группы не видят необходимости в попытке переосмыслить свои убеждения, пробить брешь в стереотипах для познания нового, для приятия иного, что помогло бы им чувствовать себя полноценно в процессе взаимодействия с другими.
Часто такие люди и группы находятся в состоянии перманентной самообороны. Постоянная потребность в самозащите препятствует созданию открытых и свободных отношений с другими и затрудняет накопление знаний, что тормозит развитие (положительные изменения). Это часто проявляется в жестком отпоре любой критике, которая сама по себе подсознательно воспринимается как угроза, враждебное действие. Такой поведенческий код предусматривает фрагментарность, недостаток комплексного подхода, панорамного видения.
Постоянная необходимости в самозащите, в ходе которой может затеряться и сам объект, от которого обороняются, может привести к затяжному стрессовому состоянию, скованности, при которой возможность развития сильно ограничена, если вообще существует. Для качественного же скачка скованность не самое подходящее состояние.
Я не говорю, что не надо обороняться вообще. Я говорю о постоянном состоянии самозащиты.
Пара слов о групповом менталитете, основанном на противопоставлении себя другим в контексте социального и политического активизма. Социальный активизм, несомненно, сам по себе является здоровым явлением в обществе. Однако, опять же, когда он направлен сугубо на противодействие другим группам или лицам, то он может утратить общемобилизационный потенциал, в то же времяспособствуя усилению конфронтации в сообществе или группе. В таких случаях критика может восприниматься как отсутствие лояльности своей группе, а критикующие могут быть отторгнуты от нее.
[…У отторгнутых чаще всего два пути – либо примкнуть к другой группе и противодействовать уже «другим» другим, либо оставаться вне групп и тем самым лишиться коллективной среды, опоры и поддержки. Возможен также вариант, когда несколько отвергнутых своими сходятся на основе общих интересов либо на основе «отвергнутости» как связывающегофактора, что в конечном итоге означает создание группы в противовес другим. Эффективность деятельности и влияние таких людей, вне группы, на процессы в обществах, где превалирует закрытый тип мышления, чаще всего незначительно, со своими, конечно исключениями.]Давайте подумаем, что такое принадлежность к группе, какой-либо группе – этнической, возрастной, социальной, гендерной, и как это выражается.
Что значит быть, например, венгром в Венгрии, в Румынии (где есть компактно проживающее венгерское меньшинство), в Соединенных Штатах?
Что значит быть 20-летним в семье, на лекции в университете, в студенческом лагере, на службе в вооруженных силах, или 70-летним в семье, на рабочем месте или под присмотром сиделки?
Что значит быть мужчиной в семье, в футбольной команде, на работе в офисе?
Заметьте, я, как сторонник равенства полов и баланса между ними, привел пример с мужчинами, хотя в таких случаях чаще всего приводят примеры с женщинами. Я против дискриминации мужчин. И женщин тоже.
Если внимательно рассмотреть эти вопросы, то обнаружится большое многообразие внутри отдельных групп и, наоборот, выявятся параллели между различными группами. Роли, которые мы исполняем, не статичны и не могут полностью выразить нашу индивидуальность. Они предполагают налаживание мостов и взаимодействие с представителями других групп. Насколько такое взаимодействие будет эффективным, а оно часто неизбежно, зависит от степени взаимного понимания и способности совместного определения общих основ.
*****
И теперь мне следует плавно перейти к ОБСЕ, что, возможно, будет затруднительно. Я имею в виду, возможно, не удастся сделать это плавно. Перейти на ОБСЕ я всегда смогу. В принципе, я это только что сделал.
Сущность и цель этой организации заключается в создании и укреплении платформы для диалога и открытого обсуждения озабоченностей и угроз и способов коллективного реагирования посредством согласованных механизмов. Вот эту фразу, которую я только что выговорил, сформулироваля сам. Чему сам приятно удивлен.
Один из важных принципов ОБСЕ – это инлюзивность. Это относится как к географическому фактору – 57 государств-участников ОБСЕ расположены в трех частях света, а территория ОБСЕ простирается от Ванкувера в Северной Америке до Владивостока в Восточной Азии, так и комплексному подходу к безопасности, включая ее военные, политические, социальные, гуманитарные, правовые, экономические, экологические и другиеаспекты.
Государства – участники ОБСЕ очень многообразны в смысле своего географического положения, исторического развития, религиозно-культурной принадлежности, военного и экономического потенциала. Вы представляете, как сложно участникам ОБСЕ взаимодействовать в условиях такого многообразия, которое нередко порождает различия в приоритетах и подходах. И эти различия подчас бывают очень серьезными. Однако сама формула «безопасности и сотрудничества» предполагает наличие желания, политической воли у стран-участниц для диалога и стремления найти взаимоприемлемые решения. Иными словами, страны-участницы стараются, в рамках своих обязанностей, не замыкаться на своих проблемах и угрозах и не решать их келейно или в ограниченных группах за счет безопасности других, а обсуждают озабоченности друг друга путем открытого диалога.
На самом деле, ОБСЕ, которая до реформы 1995 года (Будапештский саммит) называлась Совещанием по безопасности и сотрудничеству в Европе, была создана с целью преодоления закрытого группового подхода к безопасности, основанного на подозрительности и недоверии друг к другу и чреватого серьезной военной конфронтацией в условиях противостояния двух военно-политических блоков.
Другая особенность ОБСЕ, связанная с принципом совместного неконфронтационного подхода к улаживанию проблем – это принятие решений консенсусом. Таким образом учитывается озабоченность и несогласие любой из стран-участниц по поводу любого вопроса на повестке дня. Т.е. страны-участницы, отказываясь от принципа принятия решения большинством голосов, отказываются тем самым от возможных выгодных для отдельных стран или группы стран решений, которые могли бы антагонизировать другие страны. Хотя и этот метод не всегда эффективен, он помогает сохранить коллективную ответственность стран за безопасность в зоне действия ОБСЕ.
Иначе говоря, страны-участницы стремятся достичь положительных изменений путем открытости и готовности воспринять взгляды партнеров на безопасность, даже если они не совсем совпадают.
Как видите, противопоставление замкнутого группового менталитета, отрицающего «иное» и стремящегося подавить его, в попытке обезопасить себя с одной стороны, и менталитета открытости и готовности понять взгляды, отличные от своих, и решать противоречия совместно — применительно как в контексте личностном и общественном, так и в контексте международных отношений.
Полагаю, не все согласны со многими высказанными мною тезисами. Тем более что все это вы, скорее всего, уже знали. Поэтому будет только лучше, если вы критически, с определенным сомнением и скептицизмом, отнесетесь ко всему вышесказанному, пользу которого я и попытался представить в первой части своего выступления.
Спасибо за внимание.